- И что же вы заладили, милостивый государь, «Селентины! Селентины!», как будто бы они прямо таки пупы мироздания, - Бренкс вытер лоб и поправив повязку зло добавил,- без нас они до сих пор бы были варварами невежественными, знающими только как черепа проламывать, да трахать, прости Господи, чего видят. Столяр сплюнул на грязный пол и продолжил орудовать рубанком.
- Негоже так отзываться о наших союзниках с островов, мастер Бренкс. Неужто вы запамятовали какую подмогу оказали так называемые варвары, когда бились в Проливе Бурь? Без них потеряли бы западную провинцию и уж тогда все прибрежные поселения платили бы мзду южанам. Заметь, это не налог нашему светлому князю, сохрани Боже его здоровье, это обирание до нитки. И не поспоришь с южанами как с мытарем местным, мол: «Сегодня денег нет, приходите завтра». Южные либо «красного петуха» пустят в амбаре, либо и того хуже, подвесят должника на первом суку.
- Известное дело, - буркнул столяр, - забудешь тут, -мастер прекратил строгать и критично осмотрел проделанную работу, прищурив один глаз. - Конечно же, я не хочу обидеть островных, но сударь, посудите сами, только войнушка-то закончилась, цены на рыбу да на жир тюлений взлетели до небес, а за проход через ваш славный, Пролив Бурь, мы платим соседушкам нашим, имперскую крону с лодки! Крону! Рыбачить становиться, стало быть, себе же в убыток.
- Ну можно же промышлять непосредственно в заливе, недалеко от берега и главное бесплатно, - дворянин закурил трубку.
- Вот вы сударь в кораблях разбираетесь лучше всех из тех кого я знавал, а вот в делах лова совершенно не смыслите, - покачал головой корабельщик, - это ж о каком промысле вы говорите, ежели у берегов кожевники сливают свой щелок, прямиком в воды прибрежные, сколько раз говорено было, ничего не боятся. Там окромя ржавого корыта да сапога дырявого уже лет десять как ничего не ловится, - столяр продолжил строгать брус.
- Твоя правда, - граф выпустил дым тонкой струйкой, - но с другой стороны, мы продаем гранит и мрамор втридорога этим же островитянам. Всем, даже самым дальним заказчикам значительно дешевле выходит, даже учитывая доставку. Так что тут получается нечто вроде баланса.
- Это камнетесам да торгашам радость, а нам-то с того ни хрен ни горчица: вроде бы как Приморье богатеет, да только в карманах у нас, корабелов да рыбарей с этого «балансу» ни фартинга.
- Каждый зарабатывает как может и хватит об этом. Ты мне лучше скажи, когда работу принимать можно будет?, - дворянин встал с кресла, выставленное из комнаты в доме специально для него, отряхнул камзол и глубоко затянулся трубкой, - мне нужно доложить князю, в каком состоянии готовности находится бриг. Время терпит, но уж больно хочется посмотреть на результат.
- Да все готово, сударь, осталось еще разочек протравить да покрасить. А ежели поглядеть на него хотите, то в третьем доке ваш красавец. А князю передайте, что закончить успеваем до срока. Хорошо люди потрудились, быть может накинет-то звенящих кругляков? Князь-де на хорошую вещь не скуп. А бриг получился - не корабль — птица!, - столяр осклабился.
- Ну добро, осмотрю корабль прямо сейчас. А хорошие новости князю передам и замолвлю за тебя словечко, Бренкс, и за бригаду, - дворянин пожал сильную руку мастера.
- Премного благодарен, приятно с вами работать, сударь, - мастер расплылся в еще большей улыбке.
- Ну бывай мастер. Жди на следующей неделе, приду с чертежами, - дворянин остановился возле выхода, - работы будет, Бог даст, до следующей зимы.
- Как Бог даст, - эхом отозвался столяр.
На дворе стояла поздняя весна.
Вокруг шумела, ругаясь разными голосами, нещадно воняя рыбой пристань. Грузчики, перебрасываясь крепкими словечками, загружали корабль вьюками с тканью и одеждой. Важный купец, стоявший поодаль, заложивши большие пальцы за кушак внимательно наблюдал за погрузкой.
Рядом крутилась бездомного вида детвора в драных штанах, надеясь спереть у незадачливых прохожих кошель или сумку, ну или удачно попавшуюся под руку рыбу у торговцев, которые расположились тут же возле пристани, громко расхваливая свой товар, или понося на чем свет стоит мальчишек. Те в ответ корчили обезьяньи рожи и показывая всем своим видом, что это не последняя рыба, которую они стащили.
Крошаль подошел к деревянному парапету, ограждающему набережную, все еще попыхивая трубкой. В миле от мастерской, вниз по набережной, находились верфи, одну из которых ему нужно было посетить, но дворянин не торопился.
«Как же хорошо», думалось ему. «Что пахнет рыбой и морем. Чудесная весна. Привычно горланят люди на пристани. Хорошо, когда нет мертвой тишины. После сражения всегда тихо, липкая и холодная, она просто сводит с ума. И совершенно не важно где бились, на воде ли, на суше, она приходит в паре со смертью», дворянин еще раз глубоко затянулся трубкой. «Многим запах моря, мягко сказать неприятен, да что там говорить, во дворце большинство лакеев морщат носики, прикрывая их надухаренными платочками, возводя «очи горе», при одном упоминании о портах или кораблях. А для меня этот запах жизненно необходим.» Крошаль посмотрел на линию горизонта и предался воспоминаниям.
«Когда князь отправил меня послом на юг, мне пришлось три месяца находиться в пустыне, вдыхая сухой воздух песков.
Пустыня представляется мне по-настоящему живым существом: жестоким и ненасытным. Не приспособленного к жаре, она душила меня тугими объятиями песчаной кобры. Каждый проведенный день на этой Гигантской Сковородке был для меня истинным испытанием. И когда я вернулся, думал что не надышусь нашим портовым воздухом, до треска в ребрах вдыхая его полной грудью».
Выглядел граф высоким и стройным молодым человеком, немного за тридцать. Но выглядел он старше своих лет, возможно из-за обветренной кожи на лице, загрубевшей от морских походов. Черты были примечательны своими острыми скулами и подбородком, высоким лбом и миндалевидными глазами. Художник или скульптор назвал бы благородными черты его лица.
Но Крошаль не был дворянином от рождения. Свой титул заработал у князя долгой, пятнадцатилетней службой. Уже в 16 лет принял командование кораблем, в 18 был выигран первый бой, в 27 он командовал эскадрой. Граф гордился своим званием, которое заслужил исключительно потом и кровью, в прямом смысле. Его упертость и трудолюбие перенял от матери, которая сделала блестящую карьеру, как преподаватель истории адмиралтейства и судоходства. Живостью ума, чувством юмора и благородному профилю-же был обязан своему отцу, капитану «Среброокой нимфы», эрлу Грею одному из лучших мореходов западного побережья. К тому же отец Крошаля был селентином.
«Все таки пора, князь ждать не любит», граф вытряхнув из трубки пепел, спрятал ее в деревянный футляр, работы гномьих мастеров.
Крошаль в который раз восхитился красоте и изяществу вещицы. Сделанная из палисандра, она переливалась на солнце, отливая фиолетом. Верхняя крышка украшенная сложной вязью рун, которые опоясывали весь футляр. Создатели позаботились и о защелке, которую не так просто заметить за узорами. В корпусе этого маленького хранилища не вложено ни капли магии, все было сделано исключительно при помощи сноровки и хитрости его создателя. Без знания, как нужно открывать, коробочка превращалась в головоломку для любого желающего посмотреть содержимое. Главной «изюминкой» защелки являлась возможность изменения хозяином принципа открытия футляра. Поэтому содержимое можно было получить только разбив коробочку вдребезги, но и на этот случай хитроумный гном придумал выход. При сильной деформации или ударе содержимое футляра вспыхивало синим пламенем, оставляя за собой лишь горстку золы. Граф улыбнулся, вспомнив от кого получил такой чудный подарок. «Бойль, чертяка, где же тебя сейчас носит, друг ты мой боевой…» Спрятав трубку в нагрудный карман мундира Крошаль двинулся к верфи.
У третьего дока было не многолюдно: всего трое корабельщиков и пара подмастерий заканчивали покраску дна брига. Корабль был действительно очень красив, чем-то напоминая хищную птицу.
Каждый раз, когда графу приходилось наблюдать за постройкой корабля, он превращался во влюбленного в море и корабли курсанта академии. Крошаль считал это рождением произведением искусства и признаться, был не так далек от истины.
Корабль впечатлял, блистая своим грозным величием от носа до кормы. Хотя еще не все работы были закончены, и оставалось много не окрашенных частей, Крошаль видел истинную суть корабля, истинную красоту.
Он уже представил паруса, которые натягиваются под порывами ветра, как волны пенясь бьются о борт, как киль, рассекая зеркало моря , рисует причудливые письмена на глади воды, которые исчезнут, едва появившись на свет.
- Бог в помощь!, - крикнул граф.
- Господь с вами, сударь, - отозвались рабочие, оставляя занятия и походя ближе.
- Не буду спрашивать, как обстоят дела с постройкой, все вижу сам. Удружили мастера, ох удружили. Давненько я не видел такой прекрасной работы. Корабельщики сделали важные лица: -А чего ж вы ждали, милостивый государь-то? Специалисты, профессионалы старались. Ни щепочки, мы не оставили, днище как маслицем намазано. Идти будет лебедем белым по воде. Подмастерья, стоявшие рядом, молчали, но улыбались от уха до уха.
Крошаль подошел поближе к кораблю, положил руку на гладкое и теплое дерево, провел по нему рукой, как конюх бы гладил бок гнедого, породистого жеребца.
- На следующей неделе приеду с новым заданием, - граф повернулся к корабельщикам, - привезу и гонорар, надеюсь с большой прибавкой. Хорошо потрудились, спасибо.
- Да мы то завсегда рады, - сказал бригадир, вытирая руки о фартук, - оно то-де и работается лучше, когда в душу занятие-то. Пила не пилит — поет! В руках огнем все горит, больно хочется чтобы из груды досок с гвоздьми, да веревок, красота вот такая вышла, - плотник махнул рукой в сторону корабля.
- Вышла-вышла красота, - граф подмигнул подмастерьям, -ну бывайте, люди. Как у вас говорится: «Чтоб топор был остёр, стройной березы да крепкого дуба да пилы с перегудом»
-И вам не хворать и князю здоровья полну чашу, - бухнули корабельщики.
Давненько Крошаль не пребывал в таком хорошем настроении.
Дворянин вернулся к шумной пристани и подойдя к небольшой таверне, где оставил свою лошадь, бросил мальчику, присматривающему за конюшней, медную монетку, стал поправлять дорожные мешки перед дорогой. Обернувшись заметил, мальца все еще стоящего, переминаясь с ноги на ногу. - Тебе еще что-то нужно?, - спросил дворянин.
- Сударь…, - замялся служка, - Вас в трактире видеть хотят. Ожидают, поди, часа два как.
- Неужто?, - Крошаль закончил с упряжью, - И кто же интересуется моей персоной?
- Не знаю, я его первый раз в нашей корчме видел, - пожал плечами мальчик, - но мне показалось, что очень плохой этот человек. - С чего ты взял? - Мама испугалась, когда он зашел, аж с лица сошла. Да и кот наш, Ерофей, зашипел, спину выгнул, да под лавку забился. Никогда за ним такого не замечали, всегда добрый был кот да ласковый, к любому подходил, ластился.
- Ну раз Ерофей испугался, тогда мне точно нужно поговорить с этим незнакомцем, -нахмурился Крошаль, проверяя, хорошо ли выходит сабля из ножен. Служка подбежал ближе, и подняв на дворянина свои синие глаза сказал: -Сударь, не ходите, мамка говорила что вы-де человек порядочный, корабли любите, я вона тоже, когда вырасту в корабелы пойду. Не ходите в корчму, седлайте коня и езжайте. А я скажу что не застал вас.
- Не хорошо заставлять ждать человека, - улыбнулся Крошаль и легко потрепал волосы мальчишке,. - иди в трактир, скажи отцу, если шум поднимется, пусть зовет стражников, а ты с матерью спрячься где-нибудь. И чтобы ни случилось — не выходите. Служка кивнул и побежал в корчму.
«Черт, вот и конец хорошему настроению», подумалось Крошалю, «А как замечательно начинался день.» Конечно существовала вероятность, что в трактире его ожидал знакомый из боевого прошлого. Но что-то подсказывало — это не так, за столиком в корчме сидит недруг.
Сразу со входа пахнуло жареным мясом и пивом. В таверне «Сочный окорок» царил полумрак, хотя на дворе стоял полдень. Окна давали немного света и основным источником света была свечная люстра, сделанная умельцами, на манер оленьих рогов. Посетителей в это время, на удивление, было мало, и незнакомца Крошаль заметил сразу. Тот сидел в самом центре залы, не скрываясь от любопытных взглядов посетителей корчмы.
Одет человек был в черную кожаную куртку. Такую моряки называют «штормуга», за очень полезное качество: хорошо застегнутая и обработанная специальным водоотталкивающим составом, даже в сильный шторм, защищала от промокания наскозь. В тон куртке, на незнакомце была темная широкополая шляпа, что вкупе с длинным носом и острым подбородком придавала человеку вид отъявленного морского пирата.
- Чем обязан?, - холодно бросил Крошаль, подходя к столику незнакомца.
- Присаживайся, адмирал, - проскрипел человек в шляпе, - в ногах правды нет.
- Нет желания садиться с Вами за один стол, ибо не имею чести знать, с кем говорю.
- Сядь, не ерепенься, - человек посмотрел из-под широкополой шляпы, - то что хочу сообщить, важно тебе знать. А звать меня, ну скажем, Риммусом, и ежели не хочешь меня выслушать, а будешь торчать, как истукан - катись к черту.
Как только дворянин нехотя сел напротив, тут же подошел хозяин таверны.
- Еще раз доброго дня, сударь, - трактирщик поклонился, - не желаете чего? Жаркое в самом соку, только с вертела сняли.
- Благодарю. Принеси-ка, любезный, твоего жаркого и кружку пива, - Крошаль посмотрел на сидящего перед ним человека, - Нет, две кружки.
- Слушаюсь, - корчмарь удалился.
За столом повисло молчание.
- Даже не знаю как начать, - заскрипел через время человек в “штормуге”, - два дня назад, я бы просто ткнул тебя кинжалом в подворотне, да и дело с концом. А сегодня нельзя - выполняю роль посла, - человек хрипло рассмеялся, смех перешел в сухой кашель. -Никогда не поверил бы в то, что пойду к Крошалю с челобитной. В рожу бы плюнул любому, кто сказал бы мне что нибудь подобное, - Риммус отхлебнул из кружки и замолчал. Дворянин тоже хранил молчание и внимательно наблюдая за руками незнакомца.
Они были обветрены и мозолисты, привыкшие к штурвалу и тяжелой работе. Шрамы и татуировки говорили не только о морском прошлом, но и о работе на рудниках, где денно и нощно трудились каторжане.
«Скорее всего, со своей саблей он управляется не хуже, чем я с ложкой. Опасный человек, и думаю, что не нужно совершать необдуманных поступков и резких движений», подумал Крошаль, принимая пиво от хозяина таверны, тот поклонившись отошел.
Риммус продолжил, - Адмирал, помнишь битву в Кипящем море? Вы обошли нас с флангов и только двум кораблям, на одном из котором был я, удалось выскользнуть из ваших чертовых клещей. Все остальные пошли на дно, кормить рыб.
- Я бы с удовольствием предался теплым воспоминаниям о былых денечках, но время не терпит, - Крошаль прервал пирата, - что вы мне хотели сказать, Риммус?.
Пират поднял голову, сощурил глаза и ухмыльнулся, - Это как раз было начало истории, чтобы память освежить. После этого, кхм, инцидента., баронами было принято решение найти тебя и подвесить на рее, ну или как я уже говорил, ткнуть тебя отравленным кинжалом в портовом кабаке, не боясь даже гнева князя. Уж очень ты всем нам крови попортил. Но обстоятельства поменялись, - Риммус отхлебнул пива и внимательно посмотрел на дворянина, - случилось нечто, заставившее нас пересмотреть первоначальные планы, - пират опять ненадолго замолчал. - Мы узнали, что флот южан направляется к нам на острова. И это не просто мелочевка, южане подготовились обстоятельно. Точного количества узнать не удалось, но разведчики докладывают, что идут минимум двадцать тяжелых линейных кораблей. Двадцать! Да они сотрут нас в порошок…
- Не думал что когда нибудь это скажу, но удачи южанам в их нелегком ремесле, - зло ухмыльнулся Крошаль.
- Это не все, адмирал, - Риммус залпом допил пиво и вытер губы тыльной стороной ладони, - разведчики захватили небольшой корвет. На борту находился один важный человек с документами. При захвате, он не знал что делать первым — самоубиться или съесть бумаги. Ребята с нашего брига отреагировали быстрее, не дав южанину остановиться на определенном варианте. Поэтому у нас в руках есть живой свидетель и бумаги. Важность которых очевидна, - пират в который раз замолчал, прищурившись смотря на Крошаля.
Адмирал не выдержал, -Ну и чего вы ждете? Чтобы я рассыпался в просьбах, предоставить мне документы? Не выйдет. Информация о приближении Южного флота у меня уже есть. Причем ее я получил месяц назад, и уверяю вас, что ничего нового вы мне не рассказали». Но дворянин лукавил:информации о точном количестве линейных кораблей у него не было и то что предоставил Риммус обеспокоило его, но Крошаль пытался не подавать виду, зная, что как только выкажет неуверенность, он будет играть по правилам пирата.
- Черта лысого у тебя была информация!, рявкнул пират, ударяя кулаком по столу, - ты знал и о том, что массированный десант собирается высадиться уже к середине осени? Что до морозов южане собираются взять большинство прибрежных портов? Что до столицы им дела сейчас нет. Позже, когда поселения будут захвачены, они осадят ее и жители сами вынесут ключи от города месяцев через пять, южанам спешить некуда. Она, столица ваша, питается за счет прибрежных городов, а что случится, если ни один не сможет поставлять ресурсы и еду? Южане знают — столицу нахрапом не взять, зато легко перекроют ей воздух. И поверь, адмирал, зная что большинство городков и деревень захвачены, остальные бегом кинутся сдаваться на милость южан. Потому что, как бы горожане да селяне не любили светлого князя, своя шкура всегда дороже. Да и для заводчиков с купцами убыточно против южан переть, - Риммус раскраснелся от ярости, и каждое слово, будто бы выдавливал сквозь сжатые зубы.
Посетители корчмы почуяв, что обстановка становится все более напряженной и возможно опасной поспешили ретироваться из заведения.
Крошаль ничем не выказал беспокойства, но внутри похолодело, потому что знал - Риммус прав.
- И чего же ты хочешь?, - коротко спросил дворянин.
Пират откашлявшись сказал: -Видишь ли, адмирал, у нас к тебе любви не больше чем у тебя к нам. Но времена наступают тяжелые, и если не сможем договориться, то скорее всего следующий раз удастся выпить пива уже на небесах. Сейчас вопрос стоит не про честь или совесть. На кон поставлено выживание. Южане не жалуют пиратов, это точно, и те нежные чувства, которые они испытывают к нам, висельникам и каторжникам, не идут ни в какое сравнение с тем, что они испытывают к тебе, Крошаль, - пират осклабился своей немногозубой улыбкой, - за твою голову назначена награда в две тысячи крон. И я бы с удовольствием воспользовался этой возможностью, если бы не был уверен в том, что эти деньги мне уже никогда не пригодятся. Неделю назад, бароны, собрались для совета и решили, что без подмоги не выстоять. Шуму было много, потому что не все бароны согласны с решением большинства, принять помощь от княжеского флота, и в частности от тебя, - пират махнул рукой угрюмому трактирщику: -Милейший! В наших кружках пусто, а от разговоров у меня жуть как пересохло горло. Принеси-ка нам еще парочку кружек твоего пойла!
Трактирщик принес пиво и угрюмо посмотрел на Риммуса.
- Ежели б не сударь Крошаль, даст ему Боженька здоровья на сто лет, пустил бы я тебе болта в брюхо, из своего арбалету, висельник.
К удивлению Крошаля Роммус громко рассмеялся, закашлявшись, обратился к трактирщику: - Смел ты, я посмотрю, отец. Да ежели б не господин Крошаль, пришлось бы тебе по кирпичику свою затраханную таверну собирать. Да от крови отмывать, если бы жив остался.
Трактирщик насупился еще больше, пытаясь добавить что-то красноречивое, но Крошаль перебил его: - Свободен, достопочтенный, и я думаю что на сегодня мы обойдемся без жаркого. Я признателен за оказанную честь, но в следующий раз лучше повремените с угрозами.
Трактирщик поклонился и ушел в дальнюю часть зала, собирать грязную посуду, оставшуюся на столах, изредка бросая неприязненные взгляды в сторону пирата.
- Это касается и вас, уважаемый, а не то трактирщику точно придется отмывать кровь с пола, - обратился к Риммусу адмирал.
- На чем я остановился? -пират отхлебнул из кружки, игнорируя замечание, - аха, так вот, некоторые бароны взбеленились, узнав, что нужно просить помощи. Стрельба началась — крики. Бароны за железки похватались. Благо Старейшина Грок прекратил всю эту катавасию: гаркнул так что с потолка посыпалось, а голос у него дай Бог каждому, зычный как у сирены простуженной. Ну и ткнул саблей самых несогласных, для успокоения самочувствия. Хоть народ наш с горячей кровью, да отхож быстро, тем более Грок умеет убеждать. Вот и было решено таки отправить посла с весточкой князю, но потом передумали, решили что к тебе надежней будет. А то, зная князя, он сначала повесит, а потом разговоры разговаривать будет, - Риммус закашлялся снова, вытирая рот платком, - так что карты в руки, адмирал. Совет пообещал на время военных действий прекратить любую, кхм, активность по отношению к союзническим кораблям, и в знак доброй воли передает часть бумаг, захваченных у южных.» Пират достал из-за пазухи сверток, - Остальные бумаги получишь лично от Старейшины, когда прибудешь сам на второй совет баронов. Ну и пленника отдадим, нам он без надобности, - Риммус передал бумаги.
Крошаль быстро пробежался глазами по полученным документам: - Сколько у меня времени?
-Следующий совет будет через три дня.
«Три дня чтобы уговорить князя, дать распоряжение войскам, самому расписать план действий, выслать гонцов по селам и городам, чтобы все кто мог держать в руках оружие стали, «под ружье»» думалось Крошалю. «И все таки… Все таки существовала вероятность ловушки. Пираты могли сделать фальшивые документы, и при благополучном исходе имели преимущество в атаке на княжеский флот и живого адмирала, награда за голову которого могла перекрыть многие издержки.»
- Ну и что мне передать совету?, - Риммус блеснул глазами.
Адмирал колебался, на весах лежало слишком многое, и если сделать один неверный шаг, то погибнут тысячи людей. Крошаль стиснул зубы, на щеках заиграли желваки. Любой из исходов был, мягко сказать, неприятен, но если допустить, что сидящий перед ним человек прав, то предстоящую бойню можно если не остановить, то значительно сократить жертвы.
Однажды в детстве отец сказал Крошалю: «Сын, старайся всегда принимать решения сам, и придерживаться задуманного. В противном случае этот выбор кто-то обязательно сделает за тебя, но только тогда ты будешь отвечать за чужие шаги. Лучше получить тумаки за свои ошибки, чем награды за чужие решения.»
Решение не заставило себя долго ждать. С грохотом дверь в трактир распахнулась и внутрь зашли четверо вооруженных людей. -Так, так, таааак, - протянул один из них, - А вот и наши голубки воркуют, - остальные из банды гадко загоготали. - Заткнитесь, шакальи дети! - рявкнул, как определил Крошаль, главный в шайке.
Предводитель банды походил на горного тролля — косая сажень в плечах, примерно семи футов роста, лицо обезображено шрамами и из-за чего казалось, что один глаз вылезал из орбит. В руках он вертел громадный топор-чекан с остроконечием. Остальная банда состояла из не менее колоритного народа. Двое немногим уступали размеру и росту своего главаря и были братьями близнецами, вооруженных кистенями. Четвертый на фоне троицы великанов смотрелся сущим карликом. Одетый в грязный балахон, худой и длинноносый гном перебирал пальцами четки, состоящие то ли из черепов, каких то маленьких существ, то ли искусно вырезанных из кости. Гном с завидным постоянством хлюпал носом и как-то истерично подхихикивал.
Крошаль и Риммус вскочили с мест, на ходу вынимая оружие из ножен.
- Меня зовут Зугар, а это мои ребята. Я всегда говорю свое имя пташкам, которым собираюсь свернуть шеи.
Ребята Зугара стали обходить своих жертв с двух сторон, заставляя дворянина и пирата обороняться “спина-к-спине”.
- Проклятье! - проскрипел Риммус, - Тысяча проклятий на голову Зугара, черт побери! Не думал я что это произойдет так быстро.
- Твои знакомые? - спросил Крошаль, следя за движениями гнома.
- Помнишь, я рассказывал про баронов, которые не согласились с мнением Старейшины заключить с вами договор? Они не осмелились напрямую выступать поперек Совета, поэтому решили устранить проблему одним махом. Знаешь как у нас говорят, нет человека - нет проблем. Так вот Зугар и его ребята как раз и есть «деликатное решение сложной проблемы». Риммус завертел мельницу своей саблей, она хищно сверкнула отблеском свечей.
-Отдайте бумаги, и мы обещаем, что убьем вас быстро. По возможности, - гном, обходя Крошаля, шмыгнул носом и захихикал еще противнее.
«Ирония судьбы», подумал адмирал, «За свою и жизни тысяч людей мне приходится биться бок о бок с бандитом и пиратом. Истинно — мир перевернулся с ног на голову!»
- Будь аккуратней с недомерком. Он в рукопашной не силен, но в рукавах есть пара-тройка неприятных магических фокусов, сдобренных порцией пороховых бомб.
- Учту, - Крошаль сделал режущее сверху вниз движение клинком.
- Ну что, рыбью кость вам в горло, потанцуем, касатики? - Риммус напал первым, делая обманные движения саблей, доставая из за голенища ботфорта кинжал. Коротко замахнувшись Риммус бросил его в одного из братьев. Не ожидая такого поворота событий, с глуповатым выражением лица, верзила стал падать на колени. Из шеи, по самую рукоять торчало смертоносное оружие. Схватившись обеими руками за горло брат-великан упал ничком, под телом быстро стала разливаться карминовая лужа. Его бандит-близнец секунду пребывал в замешательстве, все еще не веря в то, что его брат уже мертв. Потом разразился криком ярости и отчаяния.
-Убьююююю! - прорычал он, набрасываясь на Риммуса.
Пират ловко отскочил в сторону, даже не пытаясь парировать удар кистеня. Шипастый шар с шипением пронесся в дюйме от плеча Риммуса, с треском врезавшись в дубовый стол. Щепки и куски разлетелись в разные стороны.
Зугар, заметив потерю бойца, рассвирепел и бросился на Крошаля размахивая топором; в то же время гном, что то бормоча под нос достал небольшой коричневый мешочек из одного из множественных карманов на балахоне. Что-то сверкнуло в руке и мешочек со странным звуком полетел под ноги адмирала. Годы тренировок довели движения до автоматизма, Крошаль отпрыгнул в сторону, и на месте, где он стоял мгновение назад, зияла неглубокая воронка, из которой валил черный дым. В завесу, не успев остановиться, по инерции, ругаясь влетел Зугар.
- Чертов карлик! - кашляя разорялся предводитель банды, - Чтоб тебя в аду черти с потрохами сожрали! Ты что, совсем ничего не видишь, химик полоумный!?
Зугар перегнувшись пополам зашелся кашлем. Ответом ему было противное хихиканье гнома.
Крошаль сделав несколько быстрых шагов ударил сбоку, целясь в яремную вену Зугара, но гном упавший ему под ноги схватил за сапог и лишил равновесия. Удар лишь чиркнул лицо главаря, добавляя новое «украшение». Зугар ударил в слепую, и если бы не опора, поддерживающая потолок таверны, Крошалю было бы несдобровать. Укрывшись за колонной дворянин с размаху, пинком, отправил гнома в дальний угол залы. Визжа и продолжая безумно хихикать коротышка кубарем врезался в стену и затих.
Неизвестно, чем закончилась эта заварушка, если бы в таверну, позвякивая доспехами, не вбежали стражники.
-Никому не двигаться и бросить оружие! - капитан стражи поднял руку, дав команду арбалетчикам взять оружие на-изготовку.
Мечники, окружив, приблизились к сражающимся. Крошаль опустив саблю услышал, как падает из рук оружие брата-великана и Риммуса. Зугар, опустил чекан, но из рук не выпустил.
-Хо-хо! Кого я вижу! - проговорил, потирая ладони, походя к месту битвы, капитан стражи, - Риммус Лярэй собственной персоной! Капитан «Голодного Кракена» пожаловал в наши края! Устроим тебе приятный приемчик в камере пыток.
Риммус, после стычки с братом-близнецом, выглядел живописно: глаз заливал громадный синяк, «штормуга» была изодрана в нескольких местах, и из порезов сочилась кровь. По всей видимости, левая рука была тоже повреждена или выбита из сустава. Она безвольно болталась возле туловища. Пират, морщась от боли, подобрал с пола свою широкополую шляпу и отряхнув о сапог надел ее, по привычке закрыв полями глаза.
- На этот раз, вы оставите господина Риммуса в покое, капитан, - по сравнению с пиратом Крошаль отделался лишь царапинами.
- Господина Риммуса!? Господина!? Это кто там пасть разевает, а ну выйди на свет, покажись, кто-там такой умный!?, - арбалетчики подняли оружие.
- Это я тут такой умный, - адмирал вышел в центр зала, убирая саблю в ножны.
- Какого… - капитан поперхнулся словами и уставился на старшего офицера, которого видел лишь мельком в замке в обществе князя.
- Сударь… Господин адмирал… - заикаясь пытался заговорить капитан.
- Вольно, - Крошаль устало улыбнулся, -Заберите тело и этих троих, а господин Риммус останется со мной. Под мою ответственность.
- Так точно! Будет сделано! - капитан вытянулся по струнке.
- Я же сказал, расслабьтесь, и доложите князю, что я скоро приду с докладом чрезвычайной важности.
- Слушаюсь! Прикажете послать за доктором?
- Пожалуй, - Крошаль посмотрел на Риммуса, - Жить будешь?
- Долго и счастливо.. - осклабился пират.
- Сударь, - капитан уже привык к обществу высшего офицера, - Вы упомянули троих, но если считать убитого, то бандитов всего трое.
- Черт возьми, сбежал таки коротышка!
- Что простите?
- Уже не важно, капитан. Уведите задержанных
Тут Зугар решил показать характер, наотрез отказавшись расставаться с чеканом.
- Я из тебя ежа сделаю. Болтами нашпигую, как гуся яблоками, - прошипел со злобой в голосе капитан, смотря на главаря банды снизу вверх.
С неохотой Зугар, что-то бубня себе под нос, отпустил рукоять молота.
Заковав в кандалы банду, и поместив в мешок тело, стражники шумно, как и при входе, потопали на улицу.
-Хозяин! - Крошаль присел за не разрушенный стол, - Неси еще пива, и весь ущерб - на мой счет
-Слушаюсь, сударь, - прокричал трактирщик, вылезая из под стойки.
- И в конце концов, тащи свое чертово жаркое. Не пропадать же добру, как считаешь, Риммус?
- Истинная правда, - рассмеялся пират.
Доктор прибыл через четверть часа. Вправил выбитое плечо Риммусу, и наложил какой-то вонючей субстанции на самые большие ушибы и порезы. Во время процедуры пират ругался, на чем свет стоит, и угрожал всеми возможными казнями.
-Доктор, ты хуже врага. Сначала находишь место, где болит сильнее, а потом начинаешь там тыкать да дергать. Да чтоб тебя, костоправ! - медик решил заняться подбитым глазом пирата.
- Все! Хватит! Больше не нуждаюсь в твоих услугах! - заорал Риммус.
-Что же ты орешь, как дикий кабан на выгуле? - хохотнул граф, - Ты же вроде пират, которому чужд страх? Капитан грозного «Кракена», а ведешь себя как девица на смотринах
-Не люблю я этих коновалов с детства, - буркнул пират, двигая левой рукой, разрабатывая только что вправленный сустав. Доктор пожав плечами собрал принадлежности в сумку.
- После таких мучений нужно себя обезболить. Трактирщик! Нет ли чего по крепче пива? -Риммус кряхтя сел напротив Крошаля.
Хозяин молча подошел и поставил на стол бутылку с темной жидкостью.
-Надеюсь от этого я умру быстро и без мучений, - пират ловко справился с пробкой. Сделав большой глоток прямо из бутылки зажмурился и крякнул от удовольствия: - Шикарный бренди! Давненько не пробовал ничего вкуснее, дьявол меня возьми! - пират приложился повторно.
- Это вам в благодарность за то, что разнесли мое заведение не целиком, - буркнул уходя хозяин.
- Ждем вашего хваленного жаркого, - крикнул вдогонку Крошаль.
- Граф, угостишься? - пират протянул бутылку.
- Откажусь. Мне сегодня идти к князю. Предполагаю разговор будет длинный и не самый приятный.
Пират глянул с прищуром из-под полей шляпы: - Значит все таки Зугар с ребятами был последним аргументом в пользу союза?
-Бесспорно, но дело не только в этом, - Крошаль стал разделывать принесенное мясо, - множество факторов, которые я упускал из вида, сейчас стали очевидными. Документы, которые вы передали мне, только подтвердили мои подозрения. О количестве кораблей я мог только догадываться. Трудно представить, что южане так скоро начнут массированную экспансию. Мои предположения насчет приближения вражеского флота были неточными. Я считал, что это просто рейдовый ход южан, для ослабления наших сил на западе
-И это еще не все, - Риммус наклонился через стол и зашептал, - Ходят слухи, что вслед за основным флотом на транспортных кораблях перевозят тысячи бойцов, и это не простые мечники да лучники. Говорят что южане собрали армию мертвяков. Тьфу,тьфу,тьфу, - пират сплюнул, -арбалетчики, маги, конники, полный набор. Может это и дезинформация, чтобы напугать нас, но считаю что ты об этом должен знать, адмирал, - Риммус плюхнулся на свое место и принялся за блюдо с мясом.
- Информация лишней не бывает, - нахмурился дворянин, - тем более такая. Еще в первую войну с южанами я сталкивался с армией некромантов, и если слухи действительно подтвердятся, то наше побережье превратится в адский котел.
- Мндааа, - протянул пират, - Если так и случится, нам понадобятся все силы, которые мы сможем найти. Думаю, что нужно будет отправить весточку нашим восточным «коллегам». Беда на всех — и дальний сосед друг поневоле.
«Риммус прав», думал Крошаль, «Нам нужны будут все ресурсы, которые мы сможем собрать. Как бы ни хотелось обойтись своими силами, но другого выхода, похоже, нет. Нужно отправлять гонца к селентинам на острова.»
Закончив с мясом и допив пиво граф встал.
- Ну что ж, Риммус, капитан «Голодного Кракена»: в странные времена мы живем, и похоже, придется сражаться борт к борту, плечом к плечу, как сегодня в этой таверне, - Крошаль протянул руку, -Я буду на совете баронов.
- Истинно в удивительное, - ответил пират, вытирая руку о штанину, и встав с места пожал протянутую руку графа, -Если уж мы сможем договориться, то южанам, даже с ихней проклятой нечистью точно не поздоровится. А ежели не сможем…
- Тогда нам не поможет ни одно Божество…
Крошаль вышел из таверны, направляясь к лошади, он прикидывал, как доложить о происшедшем князю, чтобы не навлечь на свою голову гнев правителя. Даже являясь близким соратником, Крошаль знал взрывной характер князя.
«Нужно подобрать веские доводы чтобы князь прислушался к гласу рассудка. Конечно же пошумит, и громко потопает» Крошаль оседлал лошадь, и чмокнув дернул за поводья. “Но князь должен пойти на союз” , - гнедая пошла бодро, соскучившись по бегу, застоявшись на привязи весь день. «Нужно успеть засветло», подумал адмирал и направляясь к замку.
(правится)
На холме, недалеко от устья реки Грензы, была расположена резиденция князя, замок Кремень, находящийся в трех лигах от Вельдбурга, столицы Северной Империи.
Обнесенный со всех сторон высокой каменной стеной, он был защищен от нападения воинственных кочевников с севера, с юга обороняя рубежи от атак с моря.
Единственный путь в замок защищал обитый железными листами подъемный мост, крепящийся на массивных цепях. При угрозе, мост поднимался, превращаясь в гигантские ворота, закрывающие собой входной проем, разделяя обороняющихся и осаждающих разломом рва, наполненного водой.
Замок способен достаточно долго продержаться в режиме осады, несколько недель и возможно месяцев. Склады и амбары всегда были наполнены продуктами, вещами и оружием, с которым умели обращаться даже работники, обслуживающие быт замка. Запасы еженедельно пополнялись за счет мастеровых и торговцев.
Военная машина функционировала не переставая: на территории можно было увидеть старших офицеров, проводящих строевые учения у рядовых пехотинцев; канониров на смотровых площадках и бойницах, чистящих и проверяющих исправность пушек; арбалетчиков, тренирующихся в стрельбе, всаживая стальные болты в деревянные мишени.
Замковая жизнь кипела, напоминая военно-полевой лагерь, не давая времени безделью.
И даже если у рядового солдата возникало желание поспать на посту, или сыграть в картишки, убивая время с сослуживцами, сразу же находился десятник или сотник, вырастая как из-под земли, в самый неподходящий момент, и тумаками, вперемешку с зуботычинами, возвращал военную идиллию на свое место, закрепляя эффект громкой бранью.
Замок представлял собой нечто среднее между общежитием, центром обучения и защитным укреплением. Одна из комнат замка предназначалась Крошалю, являясь временным пристанищем между миссиями, выполняемые адмиралом по заданию князя.
Адмирал поднял руку, приветствуя караульных возле моста. Стражники, отходя в стороны, вытянулись по стойке «смирно», пропуская офицера внутрь.
Крошалю нравилось находиться в замке больше, нежели во дворце, где чувствовал себя крайне неуютно, из-за церемонных поклонов, пресных речей и вечно высокомерных лиц придворной знати. Приемы и балы наскучили графу еще в самом начале карьеры, поэтому он старался избегать пребывания в столице, находя любые поводы оказаться как можно дальше от светской жизни.
«Жизнь военных проста. Нет места зависти или подхалимству - стирается вся мерзость в пыль: сапогами на плацу, недосыпом в караулах, муштрой и дисциплиной. И те небольшие радости, что преподносит солдатская жизнь: кружка эля после службы, объятия красотки или банальный сон - ценятся гораздо выше блестящих побрякушек, на раздутых от важности придворных господах» , думалось графу. «Конечно и в нашей «семье» не без урода». Адмирал знал лично, не по наслышке, жадных генералов, продающих оружие врагам, кровожадных и жестоких сержантов, розгами полосующих «в воспитательных целях» новоиспеченных курсантов академии, по сути совсем еще сопливых юнцов. Знал и малодушных трусов, хвалящимся в казарме своим бесстрашием, но при при первой же оказии бросающих на поле боя своих раненных товарищей.
Таких людей граф презирал открыто, не глядя ни на чины, ни на награды, считая, что такие люди заслуживают самого жестокого наказания.
«В моем мире этого происходить не должно», считал граф.
Любое похожее преступление Крошаль считал личным оскорблением. И боролся не смотря на разницу в возрасте или положении в обществе. В юности все в округе — начиная от профессоров заканчивая салагами, только что принявших присягу, знали — курсант Грегори Крошаль будет драться против несправедливости до последнего, разбивая кулаки в кровь.
Первые проводили разъяснительные беседы, наказывали, угрожали отчислением. Вторые же видели пример для подражания.
Никто, даже самый задиристый хулиган не хотел выяснять отношения с юным Крошалем, тем более решать конфликты при помощи кулаков. И дело было даже не в физических данных или умением драться - будущий адмирал имел собственное мнение и видение мира, которые не предал бы ни при каких обстоятельствах, защищая их любыми доступными способами до конца. Смотря с высоты прожитых лет граф понимал наивность своих поступков юности, но именно в эту пору, характер закалялся, становясь подобием стального стержня внутри уже взрослого адмирала Крошаля.
Граф подъехал к армейской конюшне, передав вожжи стремянному спросил: - Княже в замке? Не вижу его вороного. - Дэк, эт самое, милостивый государь, - промямлил старый слуга, - Князь, того самого, решил на вечер глядя прогуляться. Ждал, стало быть вас, да все ж не дождался. Говорил что к вечерней трапезе будет. «Будет время переодеться и немного отдохнуть. Собраться с мыслями.» подумал Крошаль.
- К завтрашнему утру подготовь мою лошадь, да сильно не перекармливай, дорога может быть долгой. - Не извольте сумлеваться, сударь, - конюх стал пучком сена тереть бок гнедой, - я Звездочку напою и пол-стоуна овса сейчас насыплю, а пол-стоуна завтричка с утра, до петухов.
Дворянин направился к своей комнате.
Апартаменты, окнами выходящими на морское побережье, были выдержаны в истинной аскетической манере. Платяной шкаф, стол с табуретом и сундук для личных вещей, стоящий у изголовья деревянной кровати - ничего лишнего.
Крошаль прилег на кровать, расстегнул верхнюю пуговицу кителя и задумался над предстоящим разговором с правителем.
Граф чувствовал себя решительно настроенным, но не был уверен, что его измышления разделит князь. Пираты были не просто неизбежным злом морей, они были «бельмом» на глазу князя. Не подконтрольной силой, которая жила по собственному закону.
Иногда возможно было договориться со «Свободным братством» - за определенную плату нанять корсара. Но служба на князя продолжалась ровно столько, сколько это было выгодно самому каперу. И судно носящее имперский флаг с легкостью меняло на черное полотнище со скрещенными саблями и черепом. Естественной реакцией князя были «драконовские» методы. Наказания, объявление наград за голову, угрозы виселицей за нелояльность и вероломство. И расправы. Пиратов казнили при людно, подавая пример ужаса остальным.
«Свободное братство» действия правителя лишь сильнее озлобляли, и пираты продолжали с особой изощренностью грабить княжеские суда.
Князь свирепел, скрежетал зубами, находил и наказывал виновных офицеров флота, но ситуация на море не изменялась ни на дюйм.
Седобородому князю нужно было послушание и контроль во всех его владениях и сферах. Кузнец, дворянин или крестьянин — гневу князя было все равно, на чью непокорную голову обрушиться.
Неискоренимое пиратство бросало правителю ежедневный дерзкий вызов.
И из всего получалось, что даже не успев начаться, миссия Крошаля была обречена на провал. Осложнялось дело еще тем, что адмирал разделял точку зрения князя и всеми силами пытался бороться с пиратами, как доктор с заразой - обстоятельно и беспощадно. Но ради цели большей, нежели чьи-то амбиции, графу стоило попытаться уговорить князя.
«Очевидно», рассуждал Крошаль, «без поддержки «Свободного братства будет невозможно отстоять рубежи».
О размере флота корсаров адмирал мог только догадываться, но даже имевшихся сведений, было достаточно, чтобы осознать — в союзе с пиратами мощь армии увеличится в разы.
Корабли пиратов хотя и имели небольшой размер, являли собой примеры одних из самых быстроходных кораблей на море. В отличии от имперских барков и бригов легкие бригантины и каравеллы пиратов оснащались несколькими «косыми» парусами, что давало преимущество в совершении резких маневров и разворотов, недоступных ни имперским кораблям, ни как предполагал адмирал, флоту южан. Для разведки и нанесения точечных, неожиданных ударов, корабли «Свободного братства» подходили как нельзя лучше.
«Но даже с поддержкой корсаров сил для победы будет недостаточно», граф глубоко вздохнул, «И нам… Нет… Мне придется отправляться на острова с просьбой о помощи у народа селентин.» Крошаль посмотрел в окно, наслаждаясь последними лучами солнца, заходящего за горизонт, «И мне придется встретиться с отцом».
Граф встал с кровати и подошел к шкафу. Выбрав светлую сорочку он переоделся, поменял сапоги на удобные туфли с медными пряжками, умыл лицо и причесался.
Через некоторое время слуга, доложил о прибытии князя в замок.
«Если князь откажет в помощи, мне придется принимать решения самому, даже вопреки слову правителя», подумал Крошаль и направился в зал переговоров.
Князь уже ожидал графа в просторном зале с большим круглым столом. Князь называл его «Длани Бога». Монарх в отличии от Крошаля, был очень религиозен и считал что, именно за этим столом принимаются решения, благословленные Небом, способные изменить ход истории и саму судьбу.
Правитель стоял скрестив руки на груди, задумчиво глядя в открытое окно.
Ему было около шестидесяти, внешностью закаленного в пожарищах битв воителя: сухощавого телосложения, чем-то напоминая боевого волка кочевников. Имел небольшую, но густую и окладистую седую бороду. Из под кустистых бровей сверкали льдистые голубые глаза, еще больше придавая князю вид дикого зверя.
По своему обыкновению князь был облачен в дорожную одежду. Из драгоценностей лишь висевший на длинной золотой цепочке, с массивными звеньями, медальон в виде солнца, с пятью исходящими лучами, инкрустированных бриллиантами, украшал шею. Медальон передавался из поколения в поколение, от отца к сыну, являя собой символ монархических регалий.
- Светлый князь, -Крошаль поклонился.
- Хватит этих придворных условностей, Грегори, - князь повернулся к адмиралу и протянул руку, -ты же знаешь, как я не люблю все эти поклоны да пардоны. Так что аж тошнит. Хоть в замке-то можно без этого обойтись. Кругом достаточно лизоблюдов, которые по случаю и без спину гнуть привыкли.
Граф пожал протянутую ему руку.
- И вообще, граф, я же просил тебя на наших приватных аудиенциях обращаться ко мне по имени. Мы не первый год знакомы, и так сказать, ели солдатскую кашу из одного котелка.
- Рад Вас видеть, Бертран, - адмирал улыбнулся, - С чего прикажете начать, с новостей по приятней, или с менее добрых?
- Начать прикажу с закусок. Сейчас подадут перепелов и вино. Вот за столом мне все и расскажешь.
Князь сделал движение рукой и в залу вошли слуги с подносами и кувшинами. Запах жареной птицы приятно защекотал нос. Когда с порцией перепелов было закончено, Крошаль решил перейти к делу.
- После доброй закуски, следует, чтобы не портить пищеварения, начать с хороших новостей. Корабельщики, князь, заканчивают постройку брига. Результаты превзошли все ожидания — корабль получился отличным. Через неделю можно будет спускать на воду.
- Добрэ, - правитель откинулся на спинку кресла
- Корабелы потрудились на славу, да и успели раньше срока аж на две недели, - Крошаль отхлебнул вина, - думается мне стоит, в качестве поощрения, подкинуть монет, Вы не возражаете, Бертран?
- В кораблях и людях, Грег, ты разбираешься лучше меня, и если считаешь, что стоит заплатить больше — твоя воля. И уж ежели понравилась работа, то может стоить заказать побольше?
- Я считаю что нужно заказывать, для начала, кораблей тридцать. Причем из них должна быть дюжина тяжелых барков.
- Ишь ты! - крякнул князь, - дюжина барков! Уж часом не собрался ты граф войну соседям объявлять? Или у селентин острова забирать пойдешь?
- Таким образом переходим к менее приятному вопросу, князь, - Крошаль мысленно собрался, - надвигается война с Юга.
- Тоже мне новости, - князь взял очередного перепела, - флот южан приближается, и мы готовы дать отпор. Ведь это не первое нападения с моря, не так ли? К несчастью и не последнее. Но это совершенно не повод для того, чтобы бегать и кричать «Пожар!» . Отбивались в прошлые разы, отобьемся и в этот. Не в первой.
- Дело в том, что по некоторым данным, имеющимся у меня, это не просто очередной набег южан на наши берега, это полномасштабная кампания, конечной целью которой, возможно, является столица. Считаю что нужна полная мобилизация сил, ускоренная постройка кораблей. Стоит ожидать самого худшего. В составе приближающегося флота имеется минимум двадцать линейных кораблей противника.
- У тебя должны быть чертовски весомые доказательства и осведомители, адмирал, - нахмурился князь, - я верю тебе, но посуди сам, с южанами у нас подписан пусть шаткий но мир, люди в округе только-только наладили свой быт, отстроили разрушенные дома, земля начала приносить всходы. Людям нужно чувствовать себя хоть немного защищенными и знать, что завтрашний день все таки наступит. Война опять возвратит все труды и чаяния к нулевой отметке. Поэтому, я повторю, у тебя должны быть чертовски весомые доказательства.
- Есть бумаги, подтверждающие мои слова, - Крошаль протянул сверток с бумагами князю, - И даже если хоть половина из этого — правда, то у нас серьезные неприятности.
Князь пробежал глазами по бумагам, останавливаясь внимательнее, как понял граф лишь на цифрах, именах и датах.
- Я так понимаю, это только часть бумаг?
- Абсолютно верно. Есть еще захваченный офицер, которому кое-что известно помимо информации содержащейся в документах.
- Ну и где же он? - князь прищурился, - и главное — кто и каким образом поймал этого южанина. Бумаги мне принес не шеф разведки, а ты Крошаль, за что он получит от меня выговор, с вынесением в грудную клетку. Я всегда думал, что более осведомленного человека не найти во всей Империи. А тут вот-те на-те — приходит мой адмирал — и, как бы непринужденно, невзначай так, дает мне архиважные бумаги со словами «Скоро война!» И вот на этом моменте, мне бы очень хотелось услышать объяснения. Желательно быстро, доходчиво и внятно.
- Ко мне пришли люди из «Свободного Братства» и предоставили все то, о чем я уже упомянул. Остальные бумаги и пленник будет выдан нам после собрания…
- Собрания пиратов, ты хотел сказать, - проговорил князь каменея лицом. - То есть ты хочешь сказать, что пошел на сговор с корсарами!? - голос князя угрожающе задрожал.
Крошаль не отвел взгляда: - Все именно так, Бертран. Через три дня я должен оказаться на Совете. В противном случае — мы потеряем сильных союзников.
Князь вскочил с кресла, быстрым шагом подошел к окну. Его кулаки были сильно сжаты.
- Таааак, - проговорил правитель, - Значит вот как. Всю свою жизнь, я сражаюсь с этим отродьем, изничтожаю огнем и мечом, а ты предлагаешь заключить с ними союз!? С этими каторжанами? Ублюдками, наплевавших на совесть?, - уже практически кричал князь. - Это сто лет назад, когда правил мой дед, они были просто как досадное недоразумение, с которым можно было и не бороться вовсе. Сейчас же — это структура — мощная и достаточно дисциплинированная для того, чтобы представлять реальную угрозу. Да ты прикинь, адмирал, чего будет стоить твоя ошибка? - князь был разъярен, - если все это ловкий ход, и вместо южан на нашем побережье будут хозяйничать пираты, и тут уж хрен, понимаешь ли, редьки не слаще.
Крошаль молчал, понимая, что князю нужно выплеснуть гнев.
- Они перестали быть одиночками, продолжил правитель успокаиваясь, - теперь у них есть флот. Пусть не так хорошо слаженный как наш, пусть у них нет тяжелых кораблей, но это уже флот, а не кучка стервятников. Флот который имеет свою иерархию, чины, и даже, как я слышал Кодекс, навроде нашего Устава.
Князь сел обратно за стол, устало потирая лоб ладонью.
- Я возьму всю ответственность на себя, - после некоторого молчания твердо сказал граф, - если это будет моя ошибка, я отвечу за это своей головой.
- Ну вот скажи мне, Грег, на кой черт мне сдалась твоя голова? Ммм? - князь поднял глаза, - мне твоя голова дорога в комплекте с телом, на плечах. Вот что я решил. На три дня ты останешься в замке. Никуда ты не поедешь. Это слишком рискованно, во-первых для всех нас, а во-вторых в частности для тебя. Крошаль, пойми, я не могу рисковать твоей жизнью, она слишком ценна для Империи. Да чтоб меня порвало, она ценна лично для меня!
-Моя жизнь? Что стоит моя жизнь по сравнению с тысячами погибших? Вы хотите повесить на мою шею трупы? А именно так и будет, если не начать активно действовать!
- Трупы будут все равно, и ты об этом знаешь, адмирал. Это война, а на войне гибнут люди.
- Если я и не изменю ситуацию, то хотя бы постараюсь что либо сделать, - теперь пришла очередь Крошаля повысить голос, - или я должен как черепаха спрятаться в панцире? Ничего не вижу - ничего не слышу?
- Не перебарщивай, Грег, - князь скривился, - если произойдет нападение — обещаю что ты будешь на флагманском корабле.
- Бертран, Вы доверяли мне сложные и опасные дела, я принимал нелегкие решения, так почему же сейчас сомневаетесь в правильности моих выводов?
- Я не сомневаюсь в твоих решениях, - правитель примиряюще поднял руки, - я доверяю тебе как себе! Я не верю пиратам! Пойми и меня, адмирал, я не могу рисковать так безрассудно. Ты говоришь о том, чтобы усилить флот? И я с тобой соглашусь. Говоришь что нужно искать поддержки где возможно? Опять же я не против — езжай к селентинам! Но поставь себя на мое место: если погибнет, или будет захвачен в плен мой боевой адмирал, это серьезно ослабит не только боеготовность, но и дух на всем флоте. Тебя уважают все: от матроса до старшего офицера. Тебе доверяют. Я не смогу подобрать тебе замену!
- Не заменимых людей не бывает.
- Это верно, - практично заметил князь, - Но есть риск оправданный, а есть неоправданный. И я считаю что плыть к пиратам не просто риск, а глупость.
- Глупостью будет отказаться от сотрудничества! - хлопнул кулаком по столу граф, - И.. , - хотел было что-то добавить адмирал, но правитель его перебил: - Довольно! Это мое решение. Из замка ни шагу, пока я со всем этим не разберусь, и уже после, мы оба решим что нужно делать в этой ситуации.
- Я так понимаю, теперь я под арестом? - Крошаль встал из-за стола.
- Считай это защитой главного свидетеля, - попытался улыбнуться правитель, - зная тебя Грегори, ты все равно не успокоишься, поэтому, по сути я делаю тебе одолжение.
- Я свободен?
- Конечно, и можешь остаться и разделить со мной пудинг. Я нанял чудесного повара…
- Спасибо князь, на сегодня я сыт. По горлышко. - граф поклонился одной головой и щелкнув каблуками вышел.
Возле его комнаты уже стояли стражники личной охраны князя с несколько виноватыми лицами.
«Быстро-же княже успел приказы отдать», подумал Крошаль.
- Адмирал, нам самим не по душе, что должны охранять Вас как вора али бандита какого. Мы с Груздем под вашим командованием четыре моря прошлепали, да лихо все мимо проходило, живыми даже из Чертова Горлышка выбрались. И все благодаря Вам, милостивый государь. Уж не обессудьте.. У нас это….
- Я понимаю, служба, работа такая.
- Точно так, сударь, служба. И ежели чего нужно будет, вы только кликните — мигом все устроим по лучшему разряду.
Крошаль вздохнул и вошел к себе в комнату.
Из все еще открытого окна дул приятный свежий бриз, на небе россыпью алмазов блистали звезды. Луна, создавая дорожку на море, отражалась в спокойной глади воды. Деревья, растущие возле стен замка, шумели листвой под порывами ветра, перешептывались друг с другом, рассказывая тайны известные лишь им одним. Но даже такая идиллия не могла улучшить состояния графа.
Грегори Крошаль был зол на весь свет. Он был зол на князя, за то что тот не до выслушал его до конца, а посадил под домашний арест, зол на себя за то что не смог подобрать нужных слов, зол на стражников, за их услужливость и виноватый вид.
Граф прокручивал в голове различные варианты, с которыми он пойдет завтра к князю еще раз. Что упросит Бернарда увидеть всю сложность ситуации, и принять союз. И если князь будет упорно стоять на своем -, Крошаль все равно окажется за круглым столом переговоров вместе с советом корсаров несмотря ни на что.
Сам не заметив того, как усталость подтолкнула его к кровати и заставила окунуться в темный омут сна.
Проспал он примерно часа три, как в дверь постучали, вырвав его из дремы.
- Входите, - крикнул Крошаль и вполголоса добавил, -я надеюсь, что не заперто.
На пороге появилась немолодая женщина, облаченная в темную, строгую одежду профессора университета.
- Мама? - удивился Крошаль, -Я конечно очень рад тебя видеть, но что ты тут делаешь? В такое время-то?
- Мне нужно с тобой поговорить, здравствуй Грег, - женщина зашла в комнату, и чмокнув в щеку сына присела на краешек стула.
Эта привычка всегда удивляла Крошаля, по его мнению, сидение на стуле таким образом больше походила на издевательство как над собой, так и над мебелью.
- Если ты пришла так поздно, значит, действительно произошло что-то совсем из ряда вон выходящее. Да, черт возьми, твой приход сравним, со снегом,в середине лета. Такую заботу и обеспокоенность ты проявляла когда меня навещала в больнице, лет пятнадцать назад, когда, только закончив академию, я умудрился подраться в корчме с целым взводом таких же как я - молодыми и горячими курсантами академии, считавших, что я добился всего только благодаря отцу. Сломанную руку и ногу доктора лечили недели три. Сейчас, по моему, комплект рук и ног в наличии, что случилось? Мы же говорили с тобой буквально две недели назад. С того момента, вроде, ничего не изменилось.
- Где то два часа назад посыльный принес мне письмо от Бертрана. В нем князь упомянул что ты хочешь совершить какую-то страшную ошибку, и в моих силах тебя остановить. Насчет подробностей он не стал распространяться, но намекнул, что дело касается корсаров. И южан.
Граф чертыхнулся: - Мария, скажи, а как ты смогла так быстро добраться до замка?
- Я нахожусь в замке с начала этой недели, занимаюсь обучением местных офицеров, читаю лекции. Князь мне выделил комнату в восточном крыле. Грегори, - менторским тоном начала Мария Крошаль, - выбрось из головы мысли о поездке к пиратам. Если я правильно поняла именно это ты и собираешься сделать, а зная твой характер ты не остановишься и …
- Хватит! - вскакивая с кровати закричал граф, - Довольно! Это же просто уму не постижимо! Я, ветеран трех Великих морских битв и чёрте знает скольких малых, являясь действующим офицером в чине адмирала не позволю ни князю, ни тебе Мария, обращаться со мной как с ребенком несмышленым. Один, гляньте-ка, сажает под домашний арест и грозит пальчиком, мол не твое это дело! Старшие со всем разберутся! Вторая, приходит для того, чтобы тоном лектора рассказывать своему непутевому сыну, какие противные и опасные пираты. Может еще отца позовем, чтобы он мне ремнем пригрозил? Ты же не отговаривала идти на Пролив Бурь, никогда не беспокоилась, когда совершали рейды по лесам гоняя варваров, так что же изменилось?
- Ты не прав, мой мальчик, - вздохнула женщина, - я всегда беспокоилась за тебя, но не считала нужным вмешиваться. Я всегда считала тебя сильным и достаточно рассудительным для того, чтобы не умереть по-глупости.
- Так почему сейчас? Пираты не страшней кочевников да и я не нуждаюсь в советах, тем более твоих …
Тут случилось то, чего граф никак не мог ожидать. Волевая женщина со сталью в голосе, профессор университета, Мария Крошаль, гроза студентов, да и по правде сказать не только их, к мнению которой прислушивался сам князь. Мария Крошаль — создавшая не одну сотню карт, занесенных во все справочники и атласы морского дела. Мария Крошаль, сейчас просто хрупкая женщина, сидящая на краешке стула, беззвучно плакала, закрыв лицо ладонями.
Адмирал, гроза морей и океанов, изумленно замолчал.
- Мам. Мам, ну что ты. - он встал позади и обнял ее за плечи. Ну прости, я не хотел.. Просто все как-то навалилось. Идет война с юга, и если я не попаду к корсарам, конец этой войны предрешен. Бертран не хочет ничего слышать о союзе со «Свободным Братством», попытается что либо предпринять, но сделает только хуже. Да и плюс ко всему это не последняя проблема, нужно будет добраться до островов и поговорить с предводителем селентин. А я не представляю, какие слова подобрать, для того чтобы убедить их присоединиться к нам в войне с южанами. В последнее время отношения с островитянами испортились и взаимная неприязнь растет год от года.
Мария уже успокоилась и о произошедшем инциденте со слезами говорили только покрасневшие глаза.
- Пойми меня, Грегори, - почти полностью успокоившись проговорила Мария, - я не смогу пережить потерю второго сына, даже для меня это будет слишком. Когда двадцать лет назад пропал Эрик, я места себе не могла найти,(! не редко приходили в голову мысли о теплой ванне и острой бритве !). Отца уже не было рядом, он целиком был предан морю. Оно стало для него любовницей и женой. И только твое присутствие давало мне силы жить. Плыть в логово корсаров — самоубийство. Море в очередной раз заберет мою надежду.
- Мам, ну с чего ты взяла что я собираюсь умирать?
- Все не так просто, Грегори. Желание Бертрана добраться до пиратов обусловлено не только личной неприязнью. Пираты хранят нечто, имеющее огромную силу. Древнее оружие, артефакт, никто точно не знает, раньше принадлежащее древнему народу наари, потом попавшее в руки южан. Совсем недавно, лет десять назад, «Свободное братство» каким-то непостижимым образом украло древний предмет у правителей Песков.
- Так вот почему южане не хотят оставить корсаров в покое! - воскликнул граф, - и что же это за чудо техники?
- Не только техники, но и магии. Есть свидетельства, пришедшие к нам из эпохи Древних, описывающих некое устройство, способное вызывать землетрясения, тем самым стирая с лица земли целые города. Я прочла десятки фолиантов, чтобы собрать информацию воедино.
- Мария, ты меня удивляешь, - улыбнулся адмирал, - в твоих талантах числиться не только картография? Грегори посерьезнел — почему же ни пираты ни Песчаные не применили такой мощный довод в войне? Им достаточно было только упомянуть об оружии, даже не применяя его, чтобы все выставленные требования были выполнены врагом? Может это просто легенда?
- Нет. Не просто легенда, я в этом уверена. Историки связывают многие древние катаклизмы с применением этого оружия. В книгах оно называется «Сленкх-Ааглакх» что в примерном переводе с языка наари означает «Владыка Стихий». Как говорят манускрипты, использовать артефакт можно при помощи некоего ключа. Но я до конца не разобралась, как именно активируется «Владыка» и уверена - ключа нет ни у южан, ни у пиратов.
- Почему я узнаю об этом только сейчас? - нахмурился граф.
- И чем бы это тебе помогло? Информация поступает к каждому из нас по мере надобности, - тоном ментора заключила Мария
- Логично, - согласился Грегори, - Но ты же знаешь что бы там ни было - я все равно не изменю своего решения.
Мария Крошаль встала , крепко обняла сына и негромко произнесла: - Я знаю, что все уже решено. Но попытаться отговорить тебя, все же стоило. Ведь так? - мать слабо улыбнулась.
И уже уходя женщина повернулась и твердо сказала: - Возвращайся, Грег, возвращайся живым. К твоему прибытию я найду отца, чтобы ты смог с ним поговорить.
- Спасибо, мам…
- И прекращай «мамкать», - профессор кафедры картографии вернулась, - Не вляпайся в еще большие неприятности.
Ночной визит матери вызвал в памяти смутные образы, забытые много лет назад.
Маленькому Грегу было около 10 лет, когда переправляясь на торговом судне, с островов на материк, его старший брат, Эрик, бесследно пропал. Искали даже при помощи магии, пытаясь найти хоть какие-нибудь зацепки, но все было тщетно мальчик как в воду канул. Были версии что на корабль напали пираты и забрали заложников, но капитан судна, даже после серьезного разговора с отцом Грега, утверждал, что происшествий во время плаванья не было и Эрика видели буквально за час до прибытия в порт.
«Я его совсем не помню. Только обрывки воспоминаний», подумал граф. «Но даже их достаточно для того чтобы боль утраты поднялась из глубин прошлого… Мы за городом играем в рыцарей. Эрик пытается оседлать козу, животное взбрыкивает, валит его на землю. После отвязывается от деревянного колышка и гонит нас с воинственным блеянием до самых ворот дома бабушки. Мы с братом в слезах - родители хоть и успокаивают нас, но не могут сдержать смеха. В то время мама была счастлива и часто улыбалась…» «На следующее утро мы с отцом пошли к козе, где он нам преподал урок храбрости, после которого Белянка служила нам боевым конем до самого конца лета».
«Нужно поспать» - зевая так, что хрустнули челюсти, подумал граф. «Завтра предстоит многое сделать». Крошаль закрыл окна и раздевшись, повалился на кровать. Но как следует отдохнуть ему не удалось.